— Мой отец собирает сказания, в детстве я немало их наслушался, однако о таком еще не слышал. Понимаете, в нашем краю почему-то редко рассказывали легенды, в которых присутствовала бы женщина, как главное лицо.
— Понимаешь, шаман-то старый, он мог и не знать про ваши научные изыскания. А то бы обязательно вместо девы сморщенного старика поставил. — Ира рассмеялась, очевидно, представив эту картину, а вот Егора мои слова несколько обескуражили. Но возражать он не стал. И хорошо — иначе пришлось бы, в конце концов, сказать, что легенду я придумал сам, или точнее, записал свой сон, увиденный однажды.
— Мы приедем в райцентр через два часа. Какие будут распоряжения. — Я развернул карту, посмотрел на кружки, помеченные красными точками.
— Едем сразу к ближайшему месту убийства. В нашем распоряжении почти полдня, так что успеем там поразнюхать. Вы собрали досье на жертв?
— Да, копии дел из райотдела УВД отцу переслали, вы сможете с ними ознакомиться… Но там ничего особо…
— Мы твою оценку спрашивали, Обеспеченец? — Ира стегнула водителя словами, словно ремнем.
— Нет, Первая, прошу прощения. — Девушка резко кивнула, потом, вытащив из сумки некое переплетение ремней и ножен, начала натягивать все это на себя, через минуту на ней оказался этакий жилет, состоящий из трех парных ножен с метательными кинжалами, располагавшимися слева, справа и между лопаток. Кроме них странную разгрузку дополняли несколько подсумков разного размера. Держалось это сооружение благодаря лентам из синтетической ткани.
Распихав разную мелочь по карманам, Ира достала из сумки маленький револьвер — какую-то из последних разработок отечественных промышленников, «гражданскую» модель с барабаном на пять 9-миллиметровых патронов. Завершающим аккордом девушка оружие в кобуру, пристроченную к разгрузке слева у пояса. На мое удивление она протянула сумку.
— Угощайся, я и на тебя захватила. Все абсолютно законно, не бойся… Мы же кто, по-твоему? — Я полез в кармана за удостоверением.
— Спецназ МСЧ старший лейтенант… с правом ношения… А, тогда ясно. То есть для нас созданы все условия. Что там у тебя есть? — Под руку попало что-то массивное, похожее на обрез ружья 20-го калибра. Я вытянул из сумки четырехствольный крупнокалиберный пистолет. Чудище заряжалось здоровенными патронами — размером с ружейные. В сумке их было несколько пачек — с надписями «картечь» и «бронебойные». — Вот это мужское оружие!
— Смотри, у него отдача зверская. Но мне такая игрушка нравится. Он стреляет еще резиновыми пулями — это удобно в городе. Но с точностью у зверюги проблемы. Если мишень дальше десяти метров, в нее попасть сложно. Хотя у него и есть встроенный лазерный целеуказатель…
— Знаю. — Я не раз слышал о существовании этой модели, предназначенной для «полицейских» операций, но лишь однажды видел ее фотографию. — Что же, остается надеяться, что все это железо вылетит в нужном направлении.
Поселок был самым обычным. Несколько улиц, здание универсального магазина, с пристройками, где разместились переговорный и фельдшерский пункты. Всего здесь проживало, по словам Егора, около пятисот человек. Село могло считаться зажиточным — несмотря на то, что основным источником дохода были личные подворья. Крепкие заборы, новые приземистые коттеджи местных «кулаков» выстроились вдоль главной улицы. За оградами что-то жужжало, фырчало и стучало — механизация проникла и сюда. Судя по всему, произошедшая недавно трагедия не нарушила уклада деревенской жизни — это и понятно, людям нужно есть.
Миновав символы деревенского изобилия, «УАЗик» остановился возле небольшого дома из почерневшего от времени бруса. От серых досок забора, окружавшего его, давно отошла краска, хотя кое-где еще виднелись грязно-синие пятна. Бедность, запустение, точнее даже безразличие к жизни витали над этим местом. На стук в калитку долго никто не отзывался — даже собака не сразу подала голос. Наконец, со скрипом петель в проеме показалась женщина средних лет, одетая в застиранное ситцевое платье и кофту ручной вязки. Егор смущенно кашлянул.
— Здравствуйте, Марина Павловна, извините, что второй раз уже вас беспокою по такому поводу… Но здесь — особый случай… Из центра приехали… — Я увидел, что глаза хозяйки начали увлажняться и оттеснил парня в сторону.
— У нас пакет гуманитарной помощи от Красного креста. — Приходилось импровизировать. — Если Вы позволите пройти, мы его вручим… Но необходимо уточнить Ваши паспортные данные. — Женщина, казалось, вздохнула свободнее. Поколебавшись немного, она отступила в сторону.
— Проходите, пожалуйста… Я уж думала… неделя прошла с тех пор как мальчика нашего… — Голос ее начал срываться. — А все ходят и спрашивают, что да как, а нешто я знаю?
— Простите, а кому, кроме милиции до этого дело? — Хозяйка промокнула глаза воротником кофты, и только после этого ответила со всхлипом.
— Да тут уже и священник наш приходил с монахом, утешал вроде как хотя зачем нам тут их утешение… — Я кивнул Ире. Та вопросительно приподняла бровь, потом пожала плечами.
Во дворе было чисто и тихо. Метнувшаяся было к нам собака, к удивлению хозяйки, заскулила, припала к земле и спряталась в будку. Ира чуть улыбнулась, потом подхватила женщину под руку и так отвела в дом. Я чуть задержался на улице. Здесь природа прорывалась наружу, несмотря на усилия людей. Это чувствовалось в запахе осенней земли, подмороженной листвы и неистребимого навозного смрада.